На выходе я пожелал всем удачи на английском. Сказал Стефаносу, что их музыка самая лучшая, и еще что-то говорил, уже не помню. Стефанос извинился за концерт в Краснодаре, я сказал, что все понимаю. Но, блин, это было чертовски здорово.
Около выхода в гримерку я столкнулся с отцом Линды. Он попрощался со мной, я попрощался с ним, потом с Катей-Вороной.
- Лучше бы ты себе девушку нашел, - сказал охранник, который выгонял меня из ДК.
- Она осталась в Краснодаре, - ответил я.

Толпа на улице ждала уже не Линду – меня, с моим собранным рюкзаком. Наперебой полетели вопросы, но я не мог ответить. Я достал сигарету и, прикуривая, понял, что меня маленько телепает.
Переведя дух, я рассказал им, что было внутри. Было видно, что люди искренне радуются тому, что со мной произошло. Они искренне переживали. Никогда не забуду этих чувств, когда незнакомые тебе люди так волнуются за тебя, желают, чтобы ты осуществил свою мечту. Это великолепно.
Моей целью был концерт, но ко всему прочему я получил автограф и фото на память. И я стоял на улице, и мне было все равно, что спать я буду на вокзале.
Мы пошли к станции метро, и ко мне подошла Наташа. Она сказала, что у них сегодня нет одного человека, и я могу переночевать у них одну ночь. И тут я понял, что меня успокаивало всю дорогу. Я просто знал, что меня не оставят на улице. Я не могу объяснить откуда, но я иногда знаю некоторые вещи. Просто думаю о чем-то, и приходит ощущение, что я знаю. Я знал, что переночую у поклонников Линды.

Мы приехали в Ново-Переделкино довольно таки поздно. Было холодно, по крайней мере, для меня. Ведь в Краснодаре, когда я уезжал, было около двадцати градусов. Мы с Наташей сходили в магазин и купили пельменей. Дома все выпили по рюмке коньяка, чтобы согреться и не заболеть.
На самом деле, это непередаваемые ощущения, когда тебе помогают незнакомые люди. Чувствуешь себя не оторванным от мира, не брошенным, не одиноким.
29-е марта я провел в двух потрясающих местах. В Коломенское и Царицыно. В Коломенское меня потрясла игра двух человек на медных пластинах. В первый момент я подумал, что это колокола на башне, но потом понял, что это нечто другое. Я пошел к ним и обнаружил для себя потрясающий, пронизывающий насквозь божественный звук. Я бросил рюкзак на землю и сел на него. Казалось, звук этот пролетал сквозь всех присутствующих людей и возносился в небо. Хотелось раствориться в нем, быть этим звуком, летать вечность и приносить людям радость. Совершенно забыв о времени, я провел в эйфории немного больше, чем хотел.
Сорвавшись с места, я поехал в Царицыно. Сначала я думал, что приехал не туда. Какие-то узкие улочки, рой людей, постоянно жужжащий, поток машин, стоящий на месте, но жутко отравляющий атмосферу.
Я спросил у милиционера, как пройти в Царицыно и пошел в ту сторону, в которую указала его рука. Пройдя под двумя мостами и перейдя дорогу, я, наконец, улицезрел просторный парк Царицыно. Естественно, я сразу кинулся к великолепному зданию музея, фотографируя почти на ходу, так как времени было мало. Ронять слюни было некогда, и я галопом пробежался по Царицыно и решил все же дать себе отдохнуть.