Сказки

Второй яркий опыт общения с автостопщиками.
Первый был по дороге на дачу подруги, на день рождение. Машина фарширована воздушными шарами. Двое автостопщиков стояли на обочине в ярких оранжевых комбинезонах, приятно было поместить их в салон авто. С четкой периодичностью, соблюдая ритмику, они лопали шары один за другим все полчаса пути. Замечая при этом: «Зеленый…желтый…красный…красный, повторяемся…еще три синих…два». Говорят, лопали случайно. Мне было все равно, потому что странно весело
Сегодня-вчера был подобран подле Ниловой Пустыни отец Игорь. Темное, как положено временем суток, небо скрывало подробности личины отца Игоря, но на вскидку дам ему лет 35-40. Однако выглядит он как чудовища из скандинавских сказок, будто выбрался из аутичного города, случайно перевалившись через ограду. Что не далеко от церковных истин, как удалось понять. Отец Игорь стоял нетвердо, борясь с явно перевешивающей его двухлитровой бутылкой пива. Заднее сиденье занимал пёс, уставший и спящий где-то внизу в лоне кондиционера. Отец Игорь затуманенным взором пёсью голову не приметил, пришлось остеречь его от коллапса, который не простила бы ему ни я, ни его Наставник. На что отец Игорь ответил: «Блин!» или «Блиа!», я не переспрашивала. Вместе с духом отца Игоря автомобиль заполнил дух Бахуса. Пёс недоуменно оборачивался на заднее сиденье, пытаясь разглядеть очаг беспокойства, амбре и голосовых сотрясений. О последних – интонации отца Игоря вторили голосу аудио-сказок дядюшки Римуса (помните, может, про братца Кролика). О женщинах, искусе, противных тверичанах (москвичах, туляках и пр. не подбиравших на дороге тело отца Игоря) он говорил голосом братца Лиса, а псалмы читал Кроликом. Отец Игорь любит говорить. Мы слушали, как он вспоминает заповеди, главы писаний, греков, по чьим текстам в монастыре отца Игоря ведут службы, слушали про бережно расписываемую трехэтажную (на чем отец Игорь сделал акцент) дачу его наставника, батюшки Серафима, его же ауди а8 и их кутеж во славу рождения сына личного водителя батюшки Серафима. Раз по просьбе монаха остановились недалече от круглосуточного магазина, «За сахаром», – как объяснил монах, вернувшись, правда, с водкой. В ту беззвездную ночь я поняла, как хорошо, что никто в салоне авто не курил, ибо содержание спирта в воздухе было роковым. Роковыми были и уличные нимфы прованс-городов, снующие между редких на подсветку зданий, похожих на огарки свечей. Конечная остановка была в забытой богом, ах каламбур, деревне, где из семи домов живым был один – там жил «батя» отца Игоря. Дом стоял прямиком под огромным разлитым облаком, похожим на чье-то родимое пятно на бедре. Батя – бывший военный, что отец Игорь называет «пушечным мясом». Батя все время пытается повеситься, но отец Игорь не дает этого сделать. Так как тогда отца Игоря посадят, ибо батя таким образом хочет его подставить. «С верой жить проще, да?» – спрашиваем мы у отца Игоря. «Проще, конечно!» – отвечает он.
Церковь похожа на пространство, откуда забрали все острые режущие предметы. Люди, обитающие в этом пространстве, гордятся тем, что на их теле нет ни одного пореза! Но их там и не может оказаться, ведь помещение обито плюшем и на каждой ветке по ватной насадке, чтобы не зацепиться.