Синопсис к Мастер и Маргарита 2

Здравствуйте Дамы и Господа.

Я проведу перед Вами основу продолжения истории, основанной на романе «Мастер и Маргарита», знаменитого мастера и писателя Михаила Афанасьевича Булгакова.

Сохранены: стиль романа, концепция романа – современная и исторические части.
Сохранены главные герои, введены новые герои. Прописана самостоятельная историческая, художественная и сюжетная часть.

Современная часть:

История приключений главных героев знаменитого романа «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова, а также новых, специально введённых героев, в 2010 году в городе Москва, Санкт Петербурге и иных городах и весях (по желанию спонсора и рекламодателя).
Она ещё не закончена. Мало того, эта история ещё даже не начиналась. Она обязательно случится, чуть позже, в июне. Вы все станете её частью. Уже стали. Именно с Вами произойдут удивительные события, как впрочем, и со многими другими.

Навсегда войдут в Вашу жизнь и Коровьев - Фагот, и Бегемот, и Мастер и Маргарита, и Азазелло, и Гелла, и многие другие участники прежней и новой Историй…

Историческая часть, сегодня Вы услышите её полностью, включает в себя исследовательскую поэму «Иуда Искариот», современного писателя и поэта Игоря Геннадьевича Славина.
Данное произведение являлось одним из основных при номинации автора на Нобелевскую премию по литературе в 2009 году и получило премию «Академии Гражданского Развития» в 2006 году.

Автор искренне считает, что всё написанное придумал именно он. Не будем его в этом разубеждать.

Уверяю Вас, что, обладая необходимыми качествами для создания интереснейшего и популярного романа современности, автор и не догадывался, что именно с Вами будет связано основное развитие романа и взаимодействие главных и второстепенных героев.

Впрочем,… Вы уже вошли в помещение, из которого невозможно выйти…

В помещение истории…


"…И было солнце. Ослепляющее белое солнце, благосклонно склоняющее свою огненную ласку в изголовье постели Прокуратора, словно обнимая и принимая посвящённого.
Ибо так и только так думал лежавший на мягком, намраморном мате.
Мат был соткан руками старой рабыни. Шёлковыми чёрными руками, навсегда помнящими каждый изгиб неоднократно омытого ими великого Римского тела, и потому сделавшими его, блаженно и пропорционально повторяющим эти изгибы.
И все-таки что - то мешало наслаждаться покоем и обеденным солнцем.
Наглая и усатая морда навязчиво лезла Прокуратору сквозь сон, выбивая белыми, как сахарная голова, зубами, такт шагов Крысобоя.
Такт лязгающий, всё нарастающий, переходящий в трамвайный визг...

Истошный крик, пронзил лежащего на больничной койке. Вдруг заметались, словно запущенные рукой нетрезвого от забот и спирта кукловода, забегали санитары, путаясь в белых халатах, задевая локтями друг друга и никелированные, чёрти кем поставленные, замечательно аккуратные шкафы с дребезжащими стёклами.

Худо, очень худо было Коленьке после вечернего изюмного самогона.
Ползла, цепляясь мутной пеленой, ознобная шаль. Колола жёстким ворсом стыда и гадкими подсчётами содеянного принародного срама, окончившегося вычурным полётом в центр тротуарной лужи.