Дети долго помнят ужасы. И я стал срочно спасать положение.
- Вот ты весь вечер капризничаешь. А если бы вел себя хорошо, то и в книжке замечательная сказка бы получилась.
Малыш совсем не хотел, чтобы его сейчас воспитывали. Он засопел и спросил сердито:
- А сейчас почему не получилась?
- Так ведь ты плохо себя вел, буквы это почувствовали и тоже стали себя плохо вести.
Малыш задумался, а затем упрямо проговорил:
- Все равно плохая сказка, плохая книжка, плохие буквы. Зачем они не слушаются, детей пугают?
- А ты зачем капризничаешь? - не сдавался я, радуясь, что ужас с пряничным домиком позабыт. – Если бы вел себя хорошо, - сказка бы чудесная вышла.
Малыш опять задумался, подперев голову кулачками, опасливо покосился на толстую книгу в красочной обложке, лежавшую с дальнего от него края стола и, наконец, спросил:
- А как это вести себя хорошо? Это сейчас пойти спать, Да?
- Ты ведь сам все знаешь, - улыбнулся я.
- И тогда никакой сказки сегодня не будет? - грустно-грустно сказал малыш и, понурив голову, отправился в соседнюю комнату разбирать свою кроватку.
- Но зато завтра утром тебя будет ждать множество хороших, не злых, сказок. И чудесных и волшебных, - сказал я.
- Да, но я хотел сегодня, - вздохнул малыш, отправляясь в ванну чистить зубы.
Я дождался, когда он вернется, и, присев к нему на кроватку, предложил:
- Давай я тебе вместо сказки расскажу историю книжки с чудесными буквами. Хорошо?
Малыш кивнул.
- Эта книжка была написана давным-давно, - начал я, - когда только придумывали письмена и буквы. Одни буквы были похожи на предметы, которые можно увидеть кругом себя. Например, на дом, лодку или рыбу. Простые, очень понятные буквы. Их было трудно перепутать с чем-нибудь другим. Но беда была в том, что ими можно было записать только очень простые и короткие сказки. А для длинных и сложных сказок нужно было очень-очень много разных простых букв. Так много, как песчинок в море или звезд на небе. Невозможно было их запомнить, а потому невозможно было прочитать сказки ими записанные.
Тогда стали придумывать другие буквы, которые были похожи только на самих себя. Зато этих букв было мало. Их можно было запомнить. Только чтобы записать ими длинные-предлинные сказки потребовались правила. Потому, что из буквы похожей на дом можно написать только дом. А из одинаковых букв похожих только самих на себя можно написать как слово «гул», так и слово «луг». Из человека без правил могла бы получиться мерзкая веколоч, из малыша – противная шлыма, а из доброй сказки – сказка запутанная или злая. Но если сказки писались по правилам, то получались замечательными. Одно было только плохо. До конца записанная сказка останавливалась, словно бы умирала. И все оставалось в ней навсегда неизменным.
Поэтому однажды один писатель решил придумать чудесные буквы, которыми можно было бы записывать никогда не кончающиеся сказки. Буквы чувствовали бы читателя и изменяли бы и продолжали бы сказку и добавляли бы новые буквы так, чтобы читателю было интересно.