Выскочив из гущи людей, атлетически сложенные мужчины остано-вились перед Дюном. Один сказал:
– Парень, ты что, на ринге? Кто тебе позволил устраивать тут побои-ще?
– Но эти двое первыми начали. Пускай она подтвердит, – Ракун кив-нул на девушку за стойкой.
– Брось, парень, пройдем с нами – и там ты сможешь поговорить, сколько душе твоей угодно.
– Вы что? Половина зала в свидетелях, что он начал первым, – указал на стонущего Берта Ракун. Лучше уведите с собой его.
– Ты как с охраной разговариваешь? Щенок, – прошипел атлет в майке и голубом берете. – Давайте проучим его, мужики.
Охранники мигом окружили Дюна и долго думать не стали. Если бы Дюн размышлял долго, то наверняка уже был бы избит с ног до головы, поэтому он стал действовать молниеносно и совсем автоматически, пере-бирая в памяти уйму стандартных действий при драке с несколькими противниками, которые он заучил еще в колледже на занятиях по само-обороне.
Троих парень уложил довольно быстро, использовав обманные взмахи рук. Одному он двинул вдобавок в солнечное сплетение, второму по ходу дела разбил нос, а третьего свалил с ног нехитрой подсечкой, после чего охранник упал и, ударившись затылком, отключился.
Четвертый сам подсек Дюна, но он упал, мягко опершись на обе руки, и сразу же откатился, чтобы локоть голубого берета не впечатал ему очки в переносицу. Вскочив с пола, он отбил ногу уже поднявшегося противника, заблокировал правую руку, поддел ее и вывернул. Охранник был человеком с опытом и поэтому сделал кульбит назад во избежание бешеной боли в локтевом и плечевом суставах. Сразу он выхватил свою руку, потянув на себя Дюна, а потом неожиданно толкнул его вытянутой рукой в горло. Задохнувшись, Ракун рухнул на спину. Превозмогая боль, он кувыркнулся назад, чтобы вновь уберечь очки.
Охранник уже подобрался, чтобы подпрыгнуть и наградить парня толчком ноги то ли в грудь, то ли в лицо, как из толпы вырвался Эф.
– Дюн, что ты здесь устроил?! – воскликнул он, и охранник обернулся. – Стоило мне на минуту отойти, а ты уже безобразничаешь!
Все это было, конечно же, наиграно. Просто Эф хотел всем показать, что этот парень, на которого посыпались неприятности, был его хорошим знакомым. А соответственно все, кто имел претензии к Дюну, предъявляли их Эфу.
– Ты знаешь этого молокососа? – удивленно спросил охранник.
– Молокососа? – поднял бровь шериф. – Я бы не сказал, – взглянул он на пять лежащих тел, двое из которых – Берт и напарник – пытались по-кинуть поле боя.
– Он устроил мордобой, – пожаловался уцелевший голубой берет.
– Это правда, Дюн? – спросил шериф.
– Устроил я, но начал не я. Нужно быть сумасшедшим, чтобы качать свои права в месте, куда ты впервые прибыл, – сказал Ракун. – И тебе, – указал он на охранника, – следовало бы это знать.
Тот лишь недоуменно смотрел то на Эфа, то на парня в опрятном костюме.
– Это – Дюн, – представил всем парня Эф. – Мой новый напарник. Прошу любить и жаловать.
– Он здорово дерется! – сказал мужчина из первого ряда, взмахнув рукой.
– Не то слово. Вихрь – не мужик! – подтвердил старик возле него, по-трясая стиснутыми кулаками.