- Вадик, ты мерзкий тип! - выпалил Зобов, - Если я узнаю, что ты дрючил… То есть спал с Аленой. Ни тебе ни ей не жить.

- Верю. Только мышцу перед смертоубийством подкачай. И подрасти на сантиметров десять.

Зобов промолчал. Резко повернувшись, быстро зашагал по коридору.

- Вадик… Вадик, я так давно не смеялась, - миниатюрным платочком Ирина утирала слезы, - Он же ее ко всем ревнует. Даже к Прокопьеву.

- А что с Прокопьевым?

- Генитальный цейтнот. Половой орган завис. Машка от него ушла. А ты бы заезжал почаще. Здесь столько новостей - закачаешься.

Ведение рубрики посвященной дворникам Вадима расстроило. Выход он придумал. Нужно писать в загон. За неделю можно сделать заметок десять. Если проявить рвение - пятнадцать. И на четыре месяца забыть о людях с метлой. Работать над статьями, интервью, рекламными байками.
Вадим начал обзванивать ЖЭКи. Некоторые начальники порыв не оценили. Приняв за розыгрыш отослали матом. Те кто открыто шел на разговор, жаловались на отсутствие дворников с «родословной». Рассказывали о проблеме алкоголизма, относя недуг к профессиональным. Предлагали сфотографировать среднеазиатских пилигримов. Но на интервью с ними рассчитывать было бесполезно. За два дня, Вадим сделал всего три репортажа. Один ушел в номер, два обеспечивали двухнедельную фору. Темпы не обнадеживали. Вадик вспомнил слова одного из начальниковЖЭКа: «Да БОМЖей бы нафотографировали… Вот вам и заметки о дворниках.»
К БОМЖам Вадим относился с сочувствием. Считал их живым упреком демократам. Брать на душу очередной грешок не хотелось. Идея появилась неожиданно. Купив бутылку самой дешевой водки, Вадик направился к одному из бывших собутыльников полковника Феофанова. Звали его Кирилл.
Столь обшарпанные двери Вадим видел только в общежитиях. Глазок заклеенный скотчем. Из под краев топорщилась вата. Латунный номер квартиры «81» висел на одном шурупе, напоминая магический знак. Вадик нажал кнопку звонка. Через время послышались шаги, а затем сиплый голос:

- Кто?

- Это сосед ваш, Кирилл.

- Мы ночью не шумели.

- И я не шумел. Я вам бутылку водки принес.

Защелкнув цепочку Кирилл приоткрыл дверь. В просвете появился красный глаз, и лохматая бровь больше походящая на усы. Вадик с улыбкой вытянул бутылку.

- А-а-а… Писака херов. Клавка рассказывала как ты ее похоронил. - просипел хозяин снимая цепочку.

- Дело прошлое. Раны Клавдии Семеновны зарубцевались.

- Ага, зарубцевались. Был бы жив друг мой Игореха, он бы тебе зарубцевал. Отлупецевал бы он тебя. Вот… А чего пришел? Выпить не с кем?

- Я воздерживаюсь. А пришел по делу.

В квартире пахло зоопарком. Прихожую освещала тусклая лампочка без абажура. Из голенища валенка торчали удочки и сачок для ловли бабочек. Если бы не запах, жилище можно было принять за композицию художника работающего в одном из альтернативных жанров. Кирилл проводил гостя в комнату. Секция, журнальный столик и телевизор, создавали иллюзию гостиной. Свернувшись калачиком на диване лежал мужчина. Услышав сопение, Вадик откинул дурные мысли, и водрузил бутылку на стол. В кресле сидел третий обитатель квартиры. Оценив экстерьер троицы, Вадим понял, что если снимки получатся, то без фотошопа не обойтись.