Петр Степанович просто без трепыханий пролежал под деятельной девушкой все это время. «Вот скалопендра, засранец, дай-дай, а лежит типа вообще я сама напросилась,» - не зло подумала Катерина. Когда все закончилось, Катя решила, что не зря согласилась. Как-то на душе похорошело. Еще больше похорошело. Принимая душ, с удивлением заметила, что исчезли совершенно все прыщики, словно не было. Смеялась потом очень долго, потому что Петр Степанович просил, оказывается, воды дать. Так и сказал сразу же после всего, включая ее душ: «Ну а воды дай?». Впрочем, ничего от этого не поменялось. Катя до сих пор считает, что ей даже, можно сказать, повезло так опарафиниться.
Восемь дней после она ходила в плотном тумане. В голове вертелось, набаливало что-то, стучалось в среднее ухо, опадало в пятки и снова взлетало, ударяясь о черепную коробку. Так Катя написала книгу рецептов. Гениально простых. Все там было не похоже ни на одну кухню мира, пирог с капустой и яйцом занимал верховную позицию, став модным шаблоном для меню солидных ресторанов. Надо было готовить его с коричкой и майораном и еще какой-то травкой. О как! Не по старинке и так, как не додумался не один заморский повар. Рестораторы диву давались. Три тиража, распроданных под чистую. Ей даже удалось отложить кое-что внушительное с гонорара. Еще купить машину. Еще купить сушилку для обуви. И еще щипцы для завивки электрические.
Петр Степанович не мог и догадываться, что его кармическая, магическая или какая там сила, творит с людьми подобные вещи. Его квартирантка, не блещущая образованием, зато блещущая бытовой что называется «быстродоходимостью», догадалась довольно скоро. Катя долго соображала, как случилось именно так. И хоть не знала, что такое «причинно-следственные связи», искала их. Пятого сентября, засунув в сумку руку по локоть в поисках «нафтизина», охнула и замерла. Вспомнила: сразу после пирога, вернее еще чуть позже, зажили все прыщики и до сих пор не заводятся больше, день было легко и радостно, а потом навалился туман. Невозможно этот туман прогнать. Он сам ее вывел к Роспечати, к блокнотам по 14 рублей штука и шариковым ручкам. «Сама охренела, но по ходу так все и было. Купила записнушку с оленем Бэмби, прикинь! Я! Вертела ее под лампочкой, и кааак начала писать!» - растягивая слова вещала новоиспеченный кулинар подруге по работе, затягиваясь сигаретой. «Кать, а мне к нему нельзя? Мне бы только как-нибудь, если можно, без ага-ага. А, Кать? Сына не на что растить, а вон варикоз по всем ногам». «Без ага-ага не получится,» - отрезала та.
Через пару дней Екатерина привела подругу домой. Сели на кухне, закурили. Мысленно Света была готова: выбрала позу и чем оправдать себя перед самой собой. Катя деликатно ушла за покупками. В самом деле, не сидеть же, не слушать свист кроватной сетки.
Света помыла для храбрости посуду. В комнате было тихо. Выйдя к Петру Степановичу, Света увидела, что тот сидит над журналом и рисует. Она подошла ближе под оглушительный скрип паркета – Петр Степанович не отрывался от своего занятия.