«Они сожгли? Сожгли его? Вместе с домом?»
«Да», - ответил я, присев рядом.
«Ты мне не врешь? Это точно? Они оба сгорели там?».
«Да, оба демона», - я с трудом удержался от вздоха.
«Ты должен знать, мастер, - Талендил с большим усилием разлепил веки и посмотрел на меня мутно-голубыми глазами, - я не убивал своего брата, но солгал вчера, когда сказал, что больше его не видел. Не застав Риссэ дома, я вернулся на Скалу Ярости. По следам я понял, что он был там. Понял, что он полез в эту расщелину. Да, мой брат был там, внизу! И я спустился вниз, чтобы помочь ему, я звал его, я знал, что он там… И он действительно был там. Эта расщелина, мастер, она только сверху узкая. Мы ведь тоже лазили в нее, когда были мальчишками. Там главное знать, куда наступать, потому что очень темно, и камни часто выскальзывают из-под ног. Спросите любого! Кто сознается вам, что никогда не желал найти Сердце Демона? Да, там сначала очень узко, а потом вдруг разверзается бездна. Надо осторожно спуститься по левой стороне, там есть подходящие выступы… А Риссэ об этом не знал. Он сорвался, мастер, он упал вниз. Почему я не предупредил его об этом? Почему я решил, что он струсит и не полезет вниз? Почему? Да, мой брат лежал там, и он был еще жив! Он вцепился в меня так крепко, что я едва не закричал от боли, он плакал и молил меня о прощении, просил вынести его из этой ужасной тьмы. Он бредил, говорил, что видит Их, что Они тянут к нему свои длинные руки, что Они жаждут поглотить его душу…»
Карнэ вскрикнула, выронив ложку, которой помешивала варево и, обняв голову Талендила, начала целовать его пылающие виски:
«Ах, милый, не произноси этого! Не упоминай Их, иначе Они придут на твой зов!»
Но эльф продолжал:
«…Я все-таки смог вытащить его наверх, хоть это и оказалось непросто. Я его вытащил, но было уже поздно. Он умер! Да, мой брат умер у меня на руках, и я не удержался от слез. Я решил ничего не говорить матери, никому решил не говорить. Пусть думает, решил я, что он просто убежал. Он ведь всегда говорил, что убежит из деревни… Я похоронил его в лесу. Так далеко, что никто не смог бы найти. Поверь мне, мастер… Поверь мне, я не сумасшедший, он действительно был мертв и я действительно его похоронил! Похоронил!»
У него началась истерика, и мы с Карнэ едва смогли его успокоить. Когда Талендил забылся тревожным сном, я спросил, нужна ли женщине моя помощь.
«Да, останься, мастер Линнэ, - тихо сказала она. – Мне будет не так страшно. Никто больше не согласится помочь моему бедному Талендилу! Почему же он не сказал мне раньше, почему же он нам ни в чем не признался? Маленького Риссэ еще можно было спасти, он еще мог обрести покой, мастер!»
Она закрыла лицо руками и заплакала. Я весь вечер и ночь просидел рядом с ней, но мы больше не говорили. Талендил умер на рассвете. Когда Элдар спросил, не признался ли он в чем-нибудь перед смертью, я покачал головой. Ты ведь понимаешь, я не мог ему этого рассказать. Откуда мне знать, что Талендил не бредил? Наверное, мне следовало рассказать, но что-то удержало меня. Что-то внутри шепнуло: не надо.