-Маркиза, - прошептал Франсуа и поцеловал её руку.
В тот же миг между ними словно пробежала искра. Некая магическая сила притянула их друг к другу и сделала так, что тем же вечером на королевском балу изящная маркиза Геррдерфен отдавала предпочтение лишь несуразному мрачному человеку в богатом черном фраке.
Затем они гуляли по дворцовому парку под луной вплоть до рассвета. Франсуа не мог тогда вспомнить о своих обещаниях скрипке во сне, он был во власти чувства. Во власти его он и признался во всем прекрасной маркизе, покорившей его сердце.
Всё лето он провел в Вене, купаясь в лучах славы и любви.
И посылали они к чертям всех, кто судачил об их отношениях. Она любила его, он боготворил её и посвятил ей немалое количество музыкальных тем. И хотел посвятить всего себя. Никто мог препятствовать их отношениям. Франсуа был слишком влиятелен, хоть и не имел должного происхождения. Многие именитые фамилии, в принципе, уже готовили себя к тому, что мрачный гений-скрипач получит дворянский титул. Но…
Это случилось в конце августа. Что-то вдруг переменилось в Элизе. И хоть она старалась, как могла, скрывать свои ощущения, было видно, что она томится чем-то. А еще через несколько дней она вдруг слегла на постель и больше уже не вставала. Чем она больна, не мог сказать ни один доктор. Она худела на глазах. Казалось, жизнь час за часом выходит из неё.
-Франсуа, - она подозвала его к постели. Голос её был тих и слаб. – Любимый мой, - шептала она. – Я счастлива, что в моей жизни был ты. Моя жизнь не прошла даром. Ты – это дар свыше. Ради тебя я готова пойти на всё. Но прости меня…
-За что? За что ты просишь у меня прощения? – шептал в ответ он, держа её за худенькую бледную ручку. – Почему говоришь ты в прошлом? Мы всегда будем вместе, моя любимая Элиза.
-Нет, Франсуа. Я умираю, любимый. Прости меня лишь за то, что не смогла дать тебе всего в этой жизни. Прости моих родных и тех, что говорили плохо о нас. Мы любили и были любимы, а это истинное счастье. Прошу тебя лишь об одном. Когда я умру, уезжай сразу и не оставайся на мои похороны. Я не хочу, чтобы ты запомнил мой конец. Уезжай прямо сейчас, мой Франсуа. Уезжай. Я люблю тебя, и всегда буду любить.
-Нет, Элиза. Я останусь с тобой. Ты не можешь умереть…
-Сыграй для меня, Франсуа. Как тогда, ночью в парке. Когда я плакала и дрожала, словно поняла и увидела весь смысл жизни и бытия. Сыграй, любимый.
Франсуа ушел за скрипкой, а когда вернулся, Элиза уже не смотрела на него. Она тихо, беззвучно лежала. Она умерла, а Франсуа знал, что она еще здесь.
Он открыл футляр, достал скрипку и заиграл. По щекам его хлынули холодные слезы боли и отчаяния, а музыка его от этого была пронзительно печальной и холодной как арктическая ночь. Нечто витающее в воздухе комнаты окутало его и успокоило. Он знал, знал – Элиза здесь. Но знал он и то, что она очень далеко. Она уходила…
Франсуа играл, пока темнота ночи не окутала его, а вошедшие слуги не успокоили его. В ту же ночь Франсуа и Жак покинули Вену, а затем и Австрию, чтобы больше никогда не вернуться.