-Я никогда вас не забуду, господин Сантен, - ответил Франсуа.
-Ступайте. Я буду собираться. И, помните, не играйте до наступления сумерек. Это единственное мое условие. Просто выполните эту просьбу как друг.
-Я не смогу сделать иначе, друг, - сказал Франсуа.
-Прощайте.
Сантен подошел к юноше и крепко обнял его вместе с футляром.
Франсуа зашел в свою комнату и, положив футляр на кровать, сел рядом. Из головы еще не выветрился хмель. Ужасно хотелось спать, но какое-то поистине волшебное ощущение счастья наполняло душу юноши. Он трепетал от одной только мысли, что рядом с ним скрипка итальянского мастера, хоть и неизвестного, зато шедевр.
Он отщелкнул зажимы крышки и медленно поднял её. Перед ним лежала смоляно-черного цвета скрипка, абсолютно невиданной им до этого, утонченной формы.
-О, Боже, - прошептал он и провел пальцами по блестящему лаку деки. Но лишь его пальцы приблизились к струнам, он остановился и отдернул руку.
«Ни звука».
Он аккуратно закрыл крышку, защелкнул зажимы и поставил футляр к стене. Сам же скинул с себя давно не стираную рубашку, лег на кровать и закрыл глаза.
Сон пришел очень скоро.
Ему снилась черная скрипка. Он лежал на кровати и смотрел на неё. Она смотрела на него из футляра.
Он услышал голос:
-Ты чудесно играешь. Ты будешь самым великим скрипачом. Тебе покорится весь мир. Но лишь ты достигнешь пика славы, душа твоя будет моей. Взяв меня в руки, ты почувствуешь невероятною силу. Твои пальцы станут играть всё, что захочешь. Ты согласен на мои условия?
-Да, - ответил Франсуа, приподнимаясь на кровати. – Я согласен на всё.
-Ты не сможешь иметь счастья в простой жизни. Твоя жизнь будет лишь в искусстве и праздности. В любви ты тоже будешь несчастен. Все, кого ты посмеешь полюбить, будут обречены на скорую, мучительную смерть. Ты согласен на это?
-Да, да, - отвечал Франсуа. – Будь моей!
-Я твоя, Франсуа, - ответил голос и замолчал.
А в следующее мгновение что-то громкое шипящее вторглось в пространство вокруг и налетело на него волной. Он отмахивался от тучи жужжащих, снующих вокруг невидимых насекомых. А затем всё внезапно закончилось, стихло. Франсуа открыл глаза и огляделся. В окошко над ним слабо проникал свет уходящего дня. Юноша сонно посмотрел на приставленный к стене черный футляр и улыбнулся.
-Это был сон, - прошептал он. – Но я всё равно на всё согласен, если бы ты действительно оказалась такой, как говорила.
Он почувствовал, как пересохло во рту, как стонал от голода желудок, но всё это было посредственным и неважным теперь. Франсуа поднялся с кровати и взял футляр; снова положил его на кровать и открыл. Скрипка лежала перед ним, сверкая черным лаком в слабом отсвете из окна. Он достал из футляра смычок. Оценил его и увидел, что он тоже прекрасной работы. Затем взял в руки скрипку и долго разглядывал её, поворачивая в разные стороны.
«Кому пришло в голову покрыть скрипку черным лаком? Такой инструмент уж точно не может стать одним из концертных экземпляров. Это уникальный сольный инструмент».