В назначенное для переговоров время премьеру через оцепление вокруг объекта была передана записка на президентской гербовой бумаге. В послании, переданном через мальчишку-беспризорника, требовалось сложить с себя власть, сделав публичное заявление через телевидение, и отдать бразды правления Верховному Совету Консулов России. В противном случае Консулы приговаривали к смерти всё оставшиеся после первых дней восстания правительство, а также войска, выполняющие приказы премьера и министров. Полный текст заявления в виде субтитров передавался всеми телеканалами страны.
Премьер публично отказался выполнять требования неизвестных «Консулов», назвав условия «неприемлемыми». В середине пламенной речи трансляция прервалась, и зрители увидели на экранах эшелон с бронетехникой, заезжающей на железнодорожный мост в районе Выхино. На глазах миллионов россиян мост выгнулся дугой и рухнул вниз от взрыва. Вагоны и платформы, сталкиваясь на лету, падали в овраг. Сцена демонстрировалась в реальном времени и миллионы россиян замерли у телевизоров в шоке от произведенного теракта.
Ящер тоже видел телешоу и в какой-то момент понял, что обречен вместе со своим гарнизоном в Кремле. Неминуемо будет заброшен десант, и ему будет не вырваться из Президентского дворца в город. Даже Кремлевская батарея ПВО не поможет. Кто эти Консулы? Где они находятся? Каким образом они контролируют теле- и радиоэфир? Кто сломал защитные программы новостных сайтов? Как удалось заполучить перед восстанием средства фельдъегерской связи для дестабилизации армии? Этими вопросами задавались многие в те дни. Ответов не было. Личности лидеров революции были анонимны и абстрактны. Многие воспринимали происходящее как фарс самих правительственных структур для укрепления власти, введения тиранического правления. Другие говорили, что Россия всегда жила при тирании и такие бунты все равно ничего не меняют, ибо лучше точно не будет ни при тех, ни при этих… Мнений было множество, ответов на поставленные вопросы обыватели не услышали ни по радио, ни по телевизору.
По прошествии суток, ставших для большинства москвичей временем исхода из города, в центре высадились воинские части, прибывшие с Северного Кавказа. Эта публика церемониться не привыкла. У них была хорошая подготовка к городским боям: можно сказать, работали в знакомой обстановке. Сразу же были заняты тактические позиции вокруг Кремля. Ящер, предполагавший приблизительно такую ситуацию, приступил к неафишированному осмотру канализационных проходов и других подземных коммуникаций. Будучи неплохо экипирован, он обошел все кремлевские башни, осмотрел там возможные лазы и стоки. Ситуация казалась безнадежной. Выход в московскую клоаку сопровождался бы неминуемой гибелью, ибо система слива воды предполагала безопасность от проникновения извне.
Почти в панических настроениях Ящер зашел в гараж, где его бойцы закрепляли спаренный пулемет на запасном членовозе Президента. В самом дальнем ряду машин поблескивала хромом личная машина Сталина – ЗИС 110, полностью бронированная, со стеклами из тактических подводных лодок, десяти сантиметров толщиной.