Город зажил на осадном положении в условиях натурального хозяйства и враждебного окружения. Поскольку на территории экспериментального завода находился опытный ядерный реактор, электричества первые пять лет независимости аксакалов хватало на всех. Но времена изменились. Как-то под утро всю территорию предприятия оцепили войска в опереточной униформе и под прицелом автоматов заставили демонтировать трансформаторную станцию. Реактор законсервировали, а город остался без света. У въезда установили пропускной коридор, поскольку жители считались гражданами другой страны и никаких прав не имели.
Власти страны во избежание международного скандала всё же подкармливали изредка жителей научного городка, но происходило это не чаще трёх раз в год. Продукты отпускались в счёт невыплаченных зарплат и пенсий. По национальному телевидению транслировались кадры приступов продуктовых магазинов, а дикторы комментировали «варварство» бывших научных работников, гордости советского государства.
За год до начала мероприятия с паромом Рустам Фёдорович в рамках укрепления российско-аксакальской таможенной дружбы организовал банк «Союз Перемен», начавший под видом закупки металлолома вывозить оставшееся оборудование в глухую приуральскую область. Там наладили выпуск электросхем, пользовавшихся широкой популярностью у китайских покупателей. Через шесть месяцев вспомнили об установке радиоэлектронной борьбы. С большим трудом вывезли первый музейный экземпляр, долго восстанавливали чертежи и схемы. К началу операции «Паром» произвели ещё семь установок, немного усовершенствовав ретрансляцию сигнала.
Постепенно большая часть населения города Радиотехники и Электроники перебралось в Приуральск. Завод приносил ощутимый доход, люди вспомнили о человеческом существовании, а жизнь среди аксакалов стала частым ночным кошмаром для бывших жителей научного городка.
Рустам Фёдорович перевёз установки в Москву для выставки конверсионных чудес, где помимо всего продавались детские санки на базе сверхлёгких гусениц для вездеходов и стартовые пистолеты, переделанные из подводных ружей. Особенно выделялись пуленепробиваемые стёкла для подводных лодок, использовавшиеся для дизайнерского оформления банков и меняльных контор. Экспозиция со стороны напоминала концлагерное творчество, когда из хлебного мякиша делают виртуозные скульптуры, а кипятильник получается из фольги, двух спичек и куска лезвия.
Установка была заявлена, как «автономная многофункциональная телерадиовещательная станция». Для телевизионщиков было весьма привлекательно иметь технику, позволявшую вещать с глубины пятидесяти метров в живом эфире, даже не прибегая к помощи дорогих спутниковых каналов ретрансляции. Да и для кабельного телевидения это был неоценимый прибор. Несколько государственных каналов и даже один частный приобрели эти изделия для работы в местах отсутвия телепокрытия.
Президент России и кабинет министров долго решали, что же делать с новым территориальным образованием, появившимся не по высочайшему дозволению, а благодаря необъяснимой для руководства жажде жизни своих подданных.