Решили понаблюдать не вмешиваясь. Не помогали, но и не препятствовали. Дотаций не выделяли, но и налогами особенно не донимали. Посылали аудиторов с проверками, те никаких нарушений не обнаружили, вернулись тихие и каждый при новом автомобиле.
Государству от учёных и инженеров, копавших десять лет грядки, толку не было никакого, но и на самотёк пускать предприятие с немалым (в будущем) доходом было бы недальновидно.
До появления в Приуральске Рустама Фёдоровича город этот был селом городского типа с населением в пять тысяч человек, работавшим на заводе металлоконструкций. Население чётко делилось на две общины, географически разделённые рекой Угрешкой. Русские, украинцы жили на левом берегу, на правом возле недавно построенной мечети жили татары и выселенные в трудные времена чеченцы и ингуши. Жили, особо не ссорились, в силу особенностей ландшафта виделись редко. Паромная переправа доставляла всех желающих раз в час с одного берега на другой.
Рустам Фёдорович, как-то буквально поймал за руку при попытке обмана таможенного ведомства одного толстожопого руководителя строительной компании и обязал его построить мост в Приуральске. Документы и уголовное дело до сдачи объекта находились в личном сейфе Рустама Фёдоровича. Иначе работать с ним не представлялось возможным. Никаких средств не хватило бы.

* * *

А паром нашёлся быстро. На судне продемонстрировали доверенности, документы на груз, после чего капитан покорно осведомился, куда же теперь плыть. У Генриха была идея заложить судно в Ростоке, где оно всё это время и находилось. Времени было мало, и потому первые двадцать машин ушли прямо в порту за сущий бесценок.
После длительных консультаций с кучей адвокатов разных влиятельных структур корабль удалось заложить за четверть стоимости с правом трёхлетней эксплуатации и последующего выкупа с выплатой фашистских процентов.
Серый и Диман ещё перед выездом в Гамбург договорились с заторможенной эстонской братвой о повторной продаже, и обманывать их ожидания не хотелось бы по ряду причин. Во-первых, это было чревато обвинением в «тухлом базаре», что влекло ненужные отвлекающие разговоры по понятиям и утомительные кровавые разборки. Во-вторых, платили эстонцы в три раза больше, чем цивилизованный европейский банк.
В результате документов осталось больше в Европе, а паромов в бывшем СССР.
В Ростоке наши друзья оставили себе по автомобилю на память о приятно проведенном времени. Выбор пал на три «Ягуара» тёмно-синего, красного и белого цветов. Генрих нашел это очень патриотичным. Диману и Серому на родину пока не хотелось. Деньги выдавались наличными и при пересечении границы могли вызвать нездоровый ажиотаж пограничников. То, что не поместилось в багажниках, упаковали в три картонные коробки из-под телевизоров «Голд Стар», подобранные тут же на городской помойке.
* * *

В одной из восточных стран в V в. н.э. группа молодых людей организовывает тайный Орден.